Фанаты Цоя в его день рождения собрались у обновленной стены на Арбате

ИЗВЕСТИЯ/Варфоломеева Наталья

В день рождения Виктора Цоя 21 июня поклонники группы "Кино" собрались у легендарной стены на Арбате. Еще несколько месяцев назад вокруг нее развернулась практически битва. Народный мемориал, которому уже 35 лет, в этом году подвергся уже четвертому в своей истории нападению, однако стену Цоя удалось отстоять.

Обновленная стена Цоя вновь собрала его фанатов. Но закончатся ли на этом баталии? Обозреватель Павел Матвеев в сюжете РЕН ТВ разбирался в ситуации.

И ночь видели, и день, и закаты видели, и рассветы. Много чего было-то. И Цой – как бы немой свидетель.

Стену Цоя, не хочется говорить, осквернили, это слишком сильное слово, ну, скажем, испортили посторонними надписями. Инициативная группа – ее наверняка своротит от этой фразы-штампа, но уж что есть – получила разрешение полиции и местной администрации, и все восстановила за два дня. Ну почти все.

"У нас осталось еще пустое место. У нас есть мысли, пока они в секрете. И немножечко надо центральный портрет довести до ума. Несколько штрихов", – поделилась организатор реставрации стены Кристина Журавлева.

Штрихи на эту стену уже добавляют. И кто? Молодежь. Группа "Кино" – всё же уникальное кино.

"Я пришел сюда почтить память Виктора Цоя", - сказал молодой человек.

"Цой жив! 62-й год, бесконечность. Я лично убирался на могиле Виктора Цоя", – перебил его фанат группы "Кино".

Да не перебивай ты, а впрочем, почему нет? Перебивай. Это же из души идет.

"Люди с очень теплым сердцем и горькими слезами часто, с добрейшими воспоминаниями приходят туда, приезжают со всей страны в Москву и идут на Арбат", – сказал художник и музыкант Сергей "Африка" Бугаев.

"И прямо вот до мурашек, до слез, когда 8-летний ребенок меньше гитары, а гитара падает с рук, он ее поднимает и поет песни Цоя", – поделилась Кристина Журавлева, организатор реставрации стены.

Это еще и история поколений. Маленький мальчик поет песни, которые в юности пел его отец. Школьник учится играть на гитаре всего три месяца.

Его отец стоит в сторонке и одобряет, хотя новая стена ему, кажется, не особо нравится.

"Всё лучше старое. Когда все настоящее было", – считает мужчина.

Но главное, что стена есть. Историческая память – серьезная штука. Сгорел вон Нотр-дам де Пари – что ж его, не восстанавливать было? Чушь ведь. Над стеной Цоя кто-то надругался – просто краской замазать или восстановить? Кажется, было принято лучшее решение.