Россияне перестали узнавать великих артистов. Все чаще с мемориальных досок на них смотрят незнакомые люди с известными фамилиями. Искусствоведы заявляют, что скульпторы нарушают пропорции и искажают черты. А вот авторы отвечают, что они так видят.
Недавно появившуюся на стене дома в Гранатном переулке мемориальную доску Владимиру Этушу уже называют произведением искусства.
Говорят, народный артист здесь как живой."Я сделал это интересно, похоже, людям нравится. Он похож и узнаваем", - говорит скульптор Филипп Трушин.
Довольна работой и вдова - Елена Этуш. Недели, проведенные за изучением домашних архивов, даром не пропали.
"Он приходил к нам домой, он смотрел его одежду. Он сидел в комнате Владимира Абрамовича долго и что-то себе думал. То есть он пытался понять того человека, которого он хочет отобразить в этом произведении", - говорит вдова Владимира Этуша Елена.
Но для молодого скульптора Филиппа Трушина этот портрет мог стать первым профессиональным фиаско.
Вытянут затылок. С профессиональной точки зрения она (скульптура) была, мягко говоря, не очень.
Но московские искусствоведы и историки такой вердикт не приняли. Устроили ревизию памятных досок выдающимся деятелям прошлого и испытали культурный шок.
Вот такой - с подчеркнутой округлостью щек и крутым волевым подбородком - автор изобразил Валентину Толкунову. А вот такой первую красавицу советской эстрады запомнила вся страна.
"Окаменевшее лицо, жуткое совершенно, как будто бы покойник встал из гроба, еще и в темноте, скажем так. Все помнят, что Валентина Толкунова была одна из самых красивых женщин в Советском Союзе. И так изуродовать певицу", - говорит писательница Ольга Белан.
Такой певицу увидел скульптор Григорий Потоцкий, кстати он же автор другого нашумевшего совсем недавно памятника - Сергею Есенину.
"Я сделал так, как я понимал, как чувствовал, как видел. И в этой работе это же красивая женщина. И мне кажется, вот этот живой человек, вот это состояние у меня получилось", - говорит Потоцкий.
И в последнее время этот эстетический спор москвичей и художников, похоже, перерастает в конфликт. Вот бронзовый Алексей Баталов. Вроде похож. Но искусствоведы говорят: плохо, композиция перегружена. Тут и летят журавли, и почему-то "Оскар", и храм, и, кажется, что-то еще - трудно разобрать сразу.
"Это делал мой бывший ученик Саша Ноздрин. В общем, неплохой парень, но тут он не справился просто. Массу вещей не сделал, поставили в Москве за последнее время, очень много", - говорит скульптор, народный художник России Андрей Балашов.
А вот горельеф Евгению Веснику. Снизу актер выглядит чуть более располневшим, чем был даже в зрелом возрасте. Скульптор Андрей Коробцов делал портрет по фотографиям. И недоумевает, откуда претензии к таким деталям: у актера вообще в каждой роли разные лица.
Конечно, обидеть художника может каждый. Но вот обижаться художник, наверное, должен на себя, если вдруг в творческих муках переборщит со своим абстрактным видением. Все-таки на публичных портретах Чайковский должен быть похож на Чайковского, поэт и аристократ Державин - на Державина. А композитор Скрябин - на композитора Скрябина.
В Мосгорнаследии заявляют, что вмешиваться в подобные споры - не в их компетенции. Они лишь дают разрешение на саму установку барельефов в конкретном месте. Но к эстетической стороне вопроса прямого отношения не имеют.
Проект мемориальной доски представляется авторами для рассмотрения на экспертный совет. Основной задачей совета является методическое и консультативное содействие в проектировании мемориальных досок.
Никаких точных критериев художественной ценности. Качество определяют только талант скульптора и эстетический вкус заказчика, восприятие которых может сильно отличаться от эталона.
Свежие комментарии